Свадьбы обычаи народов мордовии. Свадебный обряд мордвы-мокши алтайского края
Традиции
Свадебная обрядность мордвы Залесовского Причумышья: традиции и новации
Духовная культура мордвы в результате многовекового соседства и общения с русскими, жизни в одинаковых природных и социально-экологических условиях впитала в себя много общих черт в хозяйстве и культуре. Наряду с этим многие традиционные особенности, сложившиеся в прошлом, трансформируются, исчезают или, наоборот, получают дальнейшее развитие и распространение.
Одним из наиболее устойчивых компонентов современной духовной культуры, в котором можно проследить традиции, формировавшиеся в различные исторические периоды, является свадебная обрядность. В очень сложном комплексе свадебного ритуала, распадающемся на многочисленные обрядовые действия, до сих пор сохраняются архаические черты, обычаев, верований, семейно-брачных отношений, отражающие социальные, правовые, религиозные представления мордвы.
В свадебных обрядах ввиду их особой стойкости отчетливо проявляется этническая специфика быта и культура этнической группы, проживающей в иноэтнической среде. Все это позволяет рассматривать свадебный обряд как один из интереснейших источников при исследовании алтайской мордвы.
Статья написана на материалах экспедиционных обследований жителей мордовских сел (Борисово, Никольское) и смешанных сел (Большой Калтай, Малый Калтай, Думчево, Пищерка, Черемушки), проведенных под руководством д.и.н. Т.К. Щегловой в 1998 – 2003 годах в Залесовском районе. Во время полевых работ мы стремились реконструировать свадебный обряд, бытовавший в середине XX века, выявить сохранность традиционных элементов мордовской свадьбы, их трансформацию.
Мордовская свадьба – это самое интересное и уникальное по своему национальному, традиционному масштабу торжество, которое сохранило свою важность до настоящего времени2Свадебный обряд – это явление, в котором нашли отражения прежние формы семьи, взаимоотношения ее членов, их правовое положение, следы культурных контактов мордвы с соседними народами: русскими, чувашами, татарами. Говоря о мордовской свадьбе на Алтае, нужно отметить, что вследствие ряда причин (проживание в иноэтнической среде, удаленность от родовой территории, отсутствие связи с ней), произошли изменения в структуре свадебного обряда. В последние годы современная мордовская свадьба вобрала в себя много новых, общероссийских свадебных традиций, при сохранении некоторых элементов традиционной свадьбы.
В селах Залесовского района (Малый Калтай, Думчево, Пещерка, Большой Калтай) элементы традиционной свадьбы (в трансформированном виде) сохранялись вплоть до 40–70-х гг. XX в. Но в селах Борисово и Никольское мордва до сих пор празднуют свадьбы по традиционным обычаям.
Традиционная свадьба мордвы представляет очень сложное действие с обрядами, причитаниями и песнями, на которых лежала печаль и страдание. В научной литературе мордовский свадебный цикл принято делить на три этапа: предсвадебный, собственно свадьба и послесвадебный. В предсвадебный этап входят обряды и церемонии, связанные со сватовством и приготовлением к свадьбе, причитания. Каждый из этих этапов сопровождается целым рядом своеобразных обрядностей. Как и у многих народов, раньше брак у мордвы заключался по воле родителей. Молодые раньше друг друга не выбирали, «выбирали родители». «Выбирали невесту, какая понравится родителям, а жениху понравиться – это не обязательно»3У мордвы было распространено такое явление, когда сыновей 8–10 лет женили на 20–30-летних девушках.
Цель женитьбы малолетних мальчиков на взрослых девицах была чисто экономическая: богатый человек старался женить своего сына, чтобы взять в дом новую рабочую силу. Родители девушек, наоборот, в тех же целях старались как можно дольше держать своих дочерей при себе, поскольку женщина в семье была бесправной рабочей силой. Наравне с мужчинами она выполняла всю работу и еще должна была кормить и одевать мужа и детей. Помощь от своей семьи она не получала, а ее приданое поступало в общее хозяйство. Неженатых у мордвы не бывало. Но со временем частым стало такое явление, когда здоровые и красивые женщины, по преимуществу дочери богатых родителей, отказывались от замужества, меняли национальный костюм на черное русское платье. Основной причиной этого явления были условия жизни замужней женщины. Поэтому свадьба в доме невесты сопровождалась горькими причитаниями, слезами о тяжелой женской доле.
Сватовство в мордовской свадьбе является одним из основных моментов и проходит в несколько этапов. Первый этап – предварительная договоренность о сватовстве. Перед сватовством родители жениха должны были узнать, примут их родители невесты или нет. «А то вдруг они не хотят выдавать дочь замуж. И если родители невесты согласны, то тогда вскоре едут сваты»5. Бывали такие случаи, когда родители решали сами поженить своих детей (которые друг друга не разу не видали, например, из разных деревень). «При этом никакого сватовства не было. Привезут невесту, посадят в передний угол и закроют ее, чтобы никто не видал, а свадьба при этом идет. И когда начинают блиновать, раздавать подарки, тогда ее открывают, вот как было. Ни тот, ни другой друг друга не видели, а их поженили и ни куда не денешься. Живут и мучаются».
Если свадьба проходила по ранней договоренности, то вторым этапом являлось сватовство. Родители отправляли сватов в дом невесты, «чтобы договориться, кто сколько поставит». Сваты вначале обычно садились под матицей, считалось, что она «спутывает», «связывает», поэтому пришедших нельзя выгнать7Заводили разговор в шутливой форме, а потом уже договаривались о расходах на свадьбу. В селе Борисово, когда сваты приходили сватать невесту, «они привозили подарки невесте, а невеста выговаривала, что ей подарить на свадьбу, там, например, валенки, шаль, платье. Обязательно в этот день договаривались о дне свадьбы»8После назначения дня свадьбы свекровь приносила невесте шерстяные нитки для вышивания. Обычно три клубка – красного, синего и зеленого цвета. Время свадьбы назначалось так, чтобы невеста успела приготовить всем подарки: «Там, например, отцу жениха – рубаху, матери – рубаху, крестному – рубаху и лельке – рубаху. Там если сестра – платье или холст. По четыре мешка готовили».
Приготовление к свадьбе невесты являлось очень важным делом, поскольку раньше невесте необходимо было иметь для себя и для даров от 10 до 20 вышитых женских и мужских рубах и платьев. Такое множество даров нельзя было быстро приготовить. Да и девушка имела немного времени, чтобы приготовить себе приданое, так как «зимой и летом девушка работает на семью, а только в май и июль – это месяца для сидения, она работает на себя». Поэтому между сватовством и самой свадьбой был достаточно большой промежуток времени. И нередко невеста уже выходила замуж и в замужестве готовила свое приданое.
Следующим обрядом в предсвадебном цикле был обряд пропоя, который существовал и у русских, но у мордвы имел ряд специфических особенностей. «Перед свадьбой, после сватовства, оставляли 6 недель, а через три недели ехали пропивать невесту. С этого дня жених с невестой не встречались до самой свадьбы». «Когда сваты придут, то с собой они должны принести: ведро вина, хлеба каравай, соли и целковый денег, при этом хозяева и родственники (невесты) сидят как приглашенные, их угощают сваты».
Раньше во время «пропоя невесты» сваты ставили метку, хотя на Алтае этот обряд не встречался. В это время невеста сидела в чулане, куда отправлялся отец жениха для осмотра невесты. В дверях чулана его встречали две замужние женщины, обычно жена брата невесты и старшая замужняя сестра и требовали платы за пропуск-+, после того, как он заплатил, его пропускали. Отец жениха наливал стакан водки, опускал в него серебряную монету и подносил невесте. Она отпивала немного и давала допивать своим подругам. Свекор дарил ей платок, кольцо и браслет. С этого момента молодые считались окончательно просватанными, девушка переставала ходить на посиделки и начинала вместе с подругами готовить подарки родне жениха.
Все эти этапы предсвадебного цикла сопровождались свадебными причитаниями, которые у мордвы передавались от одного поколения другому. К ним мордовские девушки приучались с детства. Вообще, мордовская свадьба, представляла борьбу двух партий (голосов) – рода жениха и невесты, т.е. звучали два мотива: громогласно, весело и торжественно обычно пела сваха, как представитель рода жениха (победителя); другой мотив – печальный, грустный (связанный с расставанием с родным домом) – пела невеста и ее подруги.
У алтайской мордвы свадьба сопровождалась пением в основном русских свадебных песен, уже мало кто мог вспомнить именно мордовские свадебные песни.
Мордовская свадьба обычно проходила в «легкий день» – воскресенье. За три дня до свадьбы, в пятницу, в дом невесты приходили подруги. В субботу, за день до свадьбы, проводили «день каши», этот обряд до сих пор сохранился и проводится на мордовских свадьбах, символизируя прощание невесты со своей родней и подругами. Наиболее древней и традиционной для мордвы была пшенная каша, входившая в праздничную и обрядовую пищу (свадьба, похороны). Многие исследователи традиционной мордовской свадьбы, описывая роль пшенной каши, указывали на архаичность блюда, видя его истоки в дохристианских верованиях мордвы, в частности в празднике «бабань каша». В этот день в доме невесты собирались все ее родственницы (мужчин не приглашали).
Каждая женщина, которую пригласили, должна была принести с собой чугунок каши. «Обычно варили пшенную кашу. У кого было молоко, тот сварит и на молоке, а можно и на воде. Когда все садились за стол, ставили чугунки с кашей, а посередине чашку с маслом. Хозяйка из своего чугунка накладывает кашу всем гостям. Невеста должна сидеть во главе стола, а рядом с ней с одной стороны сидела на подушке маленькая сестренка или крестница, а с другой – девка, которая должна выходить замуж. После того, как провели «кашу», собирают скатерть и кладут на голову самой старшей подруге, чтобы она скоро вышла замуж. Все чашки, которые приносили с кашей, остаются у невесты, чтобы жених видел, сколько у нее родни. После этого невесту выводят на улицу, где она бросает кольцо, кто из подруг поймает, та следующей выйдет замуж».
Мать невесты в этот день готовила свадебный пирог – «курник», который считался обязательным атрибутом мордовской свадьбы. Пирог делали из творога и теста (в несколько слоев: слой теста, слой творога). Этот «курник» на следующий день вместе со свадебным поездом отправляли в дом жениха.
В большинстве обследованных сел обязательной частью мордовской свадьбы являлся обряд «девичья баня». Материалы традиционной мордовской свадьбы свидетельствуют, что для мордвы это сравнительно новый обряд, заимствованный у русских17. По окончании обряда с кашей, подруги невесты начинали топить баню. «Пока баня топится, они невесту запрут, двери холодной водой обливают, зимой снегом обкладывают, а сами к жениху идут за веником и мылом. Принесут, а невеста веник разломает, мыло растопчет»18Веник для невесты обычно брали у соседей: «а ребятишки возьмут веник завяжут лентой и спрячут, а невеста должна его выкупить.
Если мальчишка украл, то рубль даст, если девочка, так ленту». Невесту в «девичью баню» вели подруги, пели грустные песни о том, что она расстается с девичьей жизнью, «девичью жизнь смывает», уходит из родного дома. Невеста шла с покрытой головой, из белья подруги несли только белую рубаху. В бане подруги расплетали невесте косу, мыли ее последний раз. По возвращении из бани, подруги заплетали ей уже две косы (у мордвы незамужние девушки носили одну косу, а замужние – две). А если невеста была сиротой, или у нее была мать одна или отец, то косы заплетали наполовину. Мать невесты в этот день готовила угощения подругам – «девичью салму», яичницу со свининой, а невеста дарила им подарки – платочки, ленты. А старухи при этом причитали: «вот косу пополам разделят, девичью волю отнимут, а женская доля она тяжелая».
Свадьба в доме жениха, наоборот, начиналась с веселья, пекли пироги для свадебного поезда. Обычно их пекла мать жениха, а ей помогали женщины из родни. Они приносили с собой миску с крупой или мукой, по краям которой укладывалось нечетное количество яиц, а в середину кусок масла. На свадьбу было принято приносить продукты в сыром виде и в нечетном количестве. Теперь даже люди старшего поколения не могут объяснить, почему так делается. Они говорят, что так «ведется издавна по обычаю». А в прошлом сырые продукты считались символом жизни, а нечетное число означало, что в семье не хватает человека. Являться на свадьбу с пустыми руками считалось неприличным, так как в подношениях проявлялась помощь родственников родителям жениха.
Для того, чтобы изгнать нечистую силу, которая может испортить свадьбу, когда пекли пироги, зажигали лучину и с ней обходили вокруг теста и только после этого начинали печь. Пекли от 5 до 9 пирогов, каждый из которых имел свое значение.
Самым главным пирогом был Большой лукш, он имел круглую форму, пекли его из кислого теста, а начинка состояла из 7 слоев: нижний слой из пшенной каши, потом слой из яиц, третий из творога, самый верхний слой был с яйцом. Каждый слой пекли отдельно, а потом их друг на друга складывали, смазывая пшенной кашей. Сверху пироги разукрашивали, делали из теста елочки, зубчики, а на самый главный пирог сверху птичку «гульку» посадят. Вот по-русски, эта «гулька» ничего не значит, просто птичка, а по-мордовски это нехорошее слово, это как «мужской пол». А когда за невестой поедут, то Большой Лукш возьмут с собой. Когда пирог поставят на стол, в доме невесты, то сваха попытается эту гульку украсть. Она должна привести ее в дом жениха обратно, чтобы невесте этот пол не достался. В первый вечер перед сном, сваха покажет гульку невесте – понравится или нет.
Большое значение в мордовской свадьбе играли свадебные чины: сваха, уредев, помощники уредева, причитальщицы, проежане. С изменением свадебной обрядности у алтайской мордвы многие эти чины были утрачены. Как уже отмечалось, почти повсеместно исчезли свадебные причитания, а с ними отпадает необходимость в причитальщицах. Но по-прежнему большую роль в свадебном поезде играет сваха – «кудава», ею обычно была крестная мать жениха или другая родственница. Свахой не могла быть мать жениха, девица, вдова или беременная женщина, считалось, что эти женщины могут принести несчастье новой семье. В воскресенье утром жених собирался ехать за свахой: «раньше сильно не наряжались, обычно надевали рубахи, которые разве что вышивали по низу, рукава, ворот. Под пятку жениху клали монетку, чтобы не сглазили»23. А пока он ездил за свахой, в доме жениха ждали «девок» со стороны невесты, которые должны были принести часть приданого невесты: «подруги собирают скатерти, полотенца». В доме жениха их встречали с песнями, при этом собиралось много народу. «Девки придут, сначала играют, водой обливаются, если зима то снегом кидаются. В дом заходят, начинают забивать гвозди, кричать, что гвозди не бьются». «Хозяева для них накрывают стол, а девки стараются ложки украсть и унести, сколько ложек украдут, столько детей у молодых и будет. А уже на свадьбе хозяева возьмут и положат им одну ложку – вот вам, раз вы воришки».
После того, как жених съездил за свахой, начинался второй этап мордовской свадьбы. Это шествие у мордвы называлось «свадебный поезд»: с собой везли пирог, который вечером состряпали – Большой лукш, четверть самогона и ведерный лагунок пива. Главным лицом в поезде считалась сваха, а потом уредев (покш-кида), сейчас это друг жениха, а раньше у него была функция охраны жениха и всего поезда от порчи. Всякие кушанья, поданные на стол, первым начинал есть уредев, а потом все остальные. Мать жениха как хранительница очага оставалась дома, она лишь провожала сына хлебом с солью. Родители перед отъездом благословляли жениха: отец брал в руки икону, которую оставляли дома, она считалась хранительницей очага новой семьи. А старухи молились за поезд.
Свадьба в доме невесты
В доме невесты в ночь перед свадьбой не спали. Невеста с подругами всю ночь пели песни, плакали. А на заре невеста одна выходила во двор, вставала на колени, прощалась со своим домом, хозяйством, «причитая о том, что последнюю зорьку встречает она дома».
В это время все находились в ожидании поезда, подруги начинали одевать невесту, пели песни. Раньше у мордвы процесс подготовки невесты к свадьбе представлял собой целый ритуал. У нас на Алтае у мордовских девушек не было традиционного свадебного наряда. Это были просто нарядные холщовые рубахи (широкие) и юбка с фартуком, вышивка была по вороту, подолу и рукавам. Вышивали обычно шерстяными нитками красного, зеленого, синего цветов. Из украшений невеста одевала много бус, серьги, вышитый пояс. С приездом сватов в дом невесты каждый этап мордовской свадьбы имел свое значение. Это было целое представление, когда один род (жениха) боролся с другим (невесты). «Как только в доме невесты услышали колокольчики, сразу двое братьев бегут к воротам, чтобы задержать поезд и получить с поезжан выкуп».
Сваты встают у ворот, поют, дают деньги, выкупают ворота. Подходят к крыльцу, закупают крыльцо, потом дверь закупят. В доме сватов ожидали пожилые женщины, которые стояли вокруг пустого стола и пели песни (стол должен был накрывать жених). «Это сейчас принято невесту выкупать, а раньше выкупали стол, считали, что выкупать невесту это грех, это не хорошо. Раньше продавали только стол, а не человека»27Когда стол выкупили, то с невестиной стороны отвечали: «По магазинам ходили, цветы выкупали, венки, как по вашим лицам сделаны, выкупайте цветы. А после сваты ставили на стол все, что они привезли. Со стороны невесты обращались к отцу жениха: «По сторонке не стой, ты же приехал за делом, выкупил стол, садиться надо». Когда за стол сели, поют: «У стола четыре угла, по углам четыре слова, и посредине 100 рублей», и сваты начинают угощать невестину родню. После того, как поели, сваха встает и говорит: «Сколько у вас родни, сколько вам нужно подарков». Они говорят: «У нас столько, столь и надо нам подарков, столь рублей, отдавайте деньги». А при этом подруги невесты, если им кажется, что им мало дали денег, то они начинают стыдить их.
После этого родственники невесты передают все остальное приданое невесты и дарят свахе полотенце, уредеву и другим холста белого. Невеста в это время сидела в другой комнате, после этого ее выводили, и начинался обряд прощания невесты со своими родными. Вся родня начинала причитать, старухи молиться: «тут уж мать с дочерью начинают плакать, тут они прощаются». Невеста подходит к родителям, мать благословляет ее иконой, которой ее благословляла ее мать. Невеста эту икону отдает свекру со словами: «Икону эту нужно беречь», свекор ее уводит с собой, со словами «как благословили, так будешь жить».
Когда невесту выводили из дома, она начинала хвататься за все косяки: «не хочет уходить из родного дома», а жених ее тащит. Прежде чем молодые сядут в сани, отец невесты должен был с иконой обойти лошадей, а эту икону отдать дружку. Этот обряд связан с тем, что мордва верила в то, что молодых могли сглазить в любой момент свадьбы, особенно они были не защищены в период отъезда из дома невесты. Другой оберег совершал отец жениха: «он три раза с иконой обходил лошадей, а потом для того, чтобы не сглазили невесту, он три раза ножом крестил ее и землю». После отъезда свадебного поезда, в доме невесты плач прекращался, и начиналось веселье.
Свадьба в доме жениха
Невеста с женихом входили во двор, где их встречали отец с иконой, мать с караваем и солью и родственница в вывернутой шубе и шапке, а в руках у нее была чашка с хмелем. Эта женщина в шубе называлась медведем. В этом образе переплетались языческие верования мордвы. Одевая вывернутые шапку и шубу, мордва считала, что можно защитить молодых от нечистой силы «колдунов», которые «боятся медведя». Хмель считался символом плодовитости и легкости. Обсыпая молодых хмелем, приговаривали: «Пусть будет у молодой столько же детей, сколько на хмелю бывает шишек. Пусть молодая будет так же легка в работе, как хмель». После этого молодых вводили в дом: впереди шел уредев, он одной рукой за собой вел жениха, а другой рукой подметал веником пол, чтобы под ноги молодых не попало наговорное вещество и не испортило их. В доме уже был накрыт стол, на котором посредине стояли икона, три зажженных свечи и горшок с кашей. Молодых обводили вокруг стола три раза: впереди шел уредев, потом жених с невестой, а за ними сваха: «и где молодые третий круг начали, там они и садятся».
Когда вся родня жениха садилась за стол, невесту уводили, чтобы «голову перевязать по-женски». У мордвы до замужества девушка ходила с непокрытой головой. Завязывали голову женщины с жениховой стороны. Платок на невесту накидывают, а она три раза платок скидывает: не охота ей в женские ряды вставать. После этого жениха зовут, чтобы он завязал ей платок. Платок завязывали назад концом, сверху веревочку делали «обручем». «Повяжут» красный платок и две косы заплетут, и девушка становится женщиной. После этого невесту выводили на улицу, все вставали кружком и выкупали у невесты пиво, а кружку бросали, чтобы «узнать какая у невесты походка». Этот обряд совершали три раза за день. Когда эти обряды провели, начиналось веселье, отправляли свадебный поезд за родней невесты и весь день гуляли. Постель молодым стелила либо сваха, либо сестра, либо родственницы – «женщины молодые, смешливые. Под постель и дрова клали и всякое шутили. А дрова положат, чтобы мягче спать, чтобы на невесте жених спал мягко, невеста пусть знает как».
На второй день мордовской свадьбы все веселились, бесились, блины пекли, «теперь-то блинуют в первый день, а у нас блиновали на второй день, на первый день не блиновали». Проводили обряд «курицы», «сами в избу тащили сор, бревна и дрова при сватье и невесте». «Возьмут трубы закроют, чтобы дым в избу валил, дверь закроют, чтобы дым на улицу не валил, сильно раньше интересно было, теперь нет такого».
Обряд с петухом превращается в бурное веселье, когда петуха поймают, отрубят ему голову, всех гостей кровью перемажут. «Потом все с песнями, с гармошкой идут на реку, сваху с петухом посадят в ванну. На речке все начинают купаться, а сваху прямо вместе с корытом бросают в реку. Этого петуха привозят домой и варят суп, который подают гостям, но мясо ест только женихова родня».
Последний обряд, который делали на второй день, это был «сор»: «Солому занесут в дом, с деньгами смешают, а невеста должна выкупить веник, подмести. Сами веник из рук вырвут, опять невесте надо новый веник выкупить, а деньги сорят везде. Когда все гости разойдутся, «невеста выходит из-за стола подарки дарить новой родне». Так, например, отцу жениха – рубашку, свекрови – рубашку, а остальным –кому метра два товар, а мужикам – по рубашке». Иногда были такие случаи, что невесту на свадьбе крали. В кладовку спрячут, а туда жениха не пускают, надо чтобы он ее выкупил. Завершенной считается свадьба в том случае, когда хозяева совершают обряд «битья горшков». Берут в руки палки или что еще и бьют, поднимают своеобразный шум. Проезжие и задержавшиеся гости поднимаются с мест, выходят из дома и разъезжаются, на этом свадьба заканчивается.
Свадьба раньше проходила около недели: «по неделе гуляли, если запасу продуктов много, молодые ездили по гостям. По домам ездили, сейчас в столовой два дня и нету свадьбы». На третий день принято было ехать в гости к невестиной родне, потом – к жениховой. А если невеста из другой деревни, свадьба могла затянуться и на две недели, пока молодые объедут всех.
Таким образом, в ходе работы экспедиций удалось выяснить, что мордовский свадебный обряд сохранил свою общую структуру, хотя утратил многие традиционные особенности. Уже нет тех причитаний, которые в традиционной мордовской свадьбе звучат, не прекращаясь, нет того свадебного поезда. Исчезли многие послесвадебные обычаи, такие как хождение молодой через неделю к своей матери за прялкой или знакомство молодого мужа с родственниками жены.
Перестали существовать и другие обычаи: так, некоторое время после свадьбы молодая ела отдельно от семьи, или она должна была стирать белье не только семьи мужа, но грязное белье приносили все его родственники, что бы посмотреть, как она стирает. В свадьбе алтайской мордвы были утрачены многие религиозно-магические действия, обычаи, старые запреты предупредительного и ограничительного значения: втыкание иголок или булавок в одежду жениха и невесты, обход свадебного поезда и т.п. Некоторые элементы традиционных обрядов, действий и обычаев существуют в трансформированном виде.
К тому же в традиционной мордовской свадьбе встречается немало одинаковых обрядов с русскими и украинцами, например: встреча молодых в вывернутой шубе, обсыпание их хмелем, битье горшков, печение караваев, хождение невесты в баню, расставание с девичеством. В свою очередь многие русские обряды, без сомнения, ведут свое начало от финно-угорских народов.
Но, несмотря на схожесть русского и мордовского свадебных обрядов, они имеют разное значение. Например, возьмем битье горшков, обычай этот практикуется и у мордвы, и у русских, но у мордвы он отгоняет нечистую силу из избы, которая проникает туда во время свадьбы. По мордовским обычаям, если после свадьбы не исполнить указанного обряда, то в этой избе житья не будет – духи по целым ночам будут в ней петь и плясать.
Несмотря на это свадьба сохранила многие специфические обряды, свойственные мордве. Это обряд угощения невесты ее родственницами кашей (день каши), приготовление специальных пирогов («лукш», «курник»), обряд покрытия головы платком.
Таким образом, свадьба мордвы на Алтае сохранила основные свои структурные элементы и предстает перед нами как сложное обрядовое действие, которое вобрало в себя отдельные обряды русской, украинской свадьбы.
М.А. Овчарова, Барнаульский государственный педагогический университет
Рассказать друзьям
С
вадебный обряд мордвы-мокша, переселившейся в Алтайский край в середине XIX века, сохранился в воспоминаниях жителей д. Камышенка, которые ныне проживают в Малом Калтае. Обряд представлен в двух вариантах – полном и сокращенном. Зафиксированы сведения о традиционных мокшанских свадебных чинах, действиях и атрибутах. Музыкально-фольклорное наполнение включает два политекстовых корильных напева, которые привязаны к родовым локусам. Один напев исполняется женщинами рода невесты при встрече сватов и за столом в доме невесты (с конечным припевом «Кивась!»). Второй напев, рода жениха, сопровождает корение невесты, закрытой в кладовке дома жениха («Тыбр тама»).
Описание свадебного обряда основывается на детских воспоминаниях информантов, когда они ходили «смотреть свадьбы» в 1940-е гг., а также на рассказах об их собственных свадьбах, проходивших в 1950–1980-е гг. Свадьбы мокшанского населения деревни Камышенка чаще всего заключались с односельчанами (мокшей или эрзей) или с жителями соседних мокшанских деревень Думчево, Инюшово.
В традиционной свадьбе камышенской мордвы-мокша отчетливо выделяются три этапа: сватовство, свадебный день и период после брачной ночи. В ходе анализа структуры свадебного обряда сибирской мордвы-мокша обнаружены две самостоятельные фазы, в каждой из которых невеста совершала переход из родительского дома в дом жениха – на сватовстве и во время обрядов свадебного дня.
На сватовстве, которое всегда проходило поздно вечером, после небольшого застолья невесту провожали в дом жениха, где она находилась до самой свадьбы. На второй день после сватовства приглашались родственники невесты в ее новый дом на блины («па чат я рцаму»).
Период от сватовства до свадьбы длился от нескольких недель до двух месяцев. Накануне свадебного дня после бани, в которой мылась невеста, жених привозил ее обратно в родительский дом, чтобы на следующий день забрать ее после совершения традиционных свадебных ритуалов. Такая двухфазовая структура камышенской свадьбы во многом объяснима широкой распространенностью в 1930–1950-е годы свадеб «по вечерам», то есть в сокращенной версии: «Как сосватали, туда повёл сразу. В Петрову ночь сразу забрали. Там гуляли ещё, до утра гуляли. Там, раз согласна, они быстро гостей своих собрали и погуляли на второй день – целый день – всё, и так свадьба» (Кочнева Н.М.). Это было связано с тяжелым материальным положением жителей деревни как в довоенное, так и в послевоенное время.
В свадьбе «по вечерам» сватовство перерастало в застолье в каждом из домов: сначала у невесты, а после перехода молодой в новый дом – у жениха. В этом случае перед отъездом невесте меняли девичью прическу на женскую, а на второй день в дом жениха приглашали родителей невесты на блины. Несмотря на низкий уровень жизни, родственники одаривали молодых подарками: «Дуся Мирошкина говорит – тогда же дарили – подарили, гарит, вот кусочками тогда сахар был, комками – подарили, и одна бабка смотрела-смотрела, взяла и съела. Я, гарит, плачу (смеется), свадьба ещё ранишныя» (Кяжина В.И.); «После войны беднота была. Подарки были – пять копеек там, там гребёлку подарили, чё там, какие свадьбы?» (Атманова А.Ф.).
В мокшанском свадебном обряде выделяются следующие свадебные чины: ърьвеня кай – невестка; архьциа ва – старшая сестра или тетка невесты; аваку да – сваха со стороны жениха; атяку да – отец или старший брат жениха; то ронь ка нды – родственник со стороны жениха и/или невесты; и нгольдень я кай (впереди идущий) – кучер первой повозки; куда т – остальные кучера, поезжане.
Первый этап. На сватовство приходили жених, его отец, старший брат отца и сваха. Они брали с собой булку хлеба и вино (самогонку). Старший из сватов обращался к родителям невесты с вопросом о «продаже телочки»: «Стёпа-кума, тинь ведражкентэ тюви мимс, а минь ралысама рамамынза» (Стёпа-кума, у вас слыхали тёлочка продаётся – мы покупать пришли) (Кочнева Н.М.).
После этого наливали стопочку и подавали хозяину (хозяйке) дома и невесте. Если те выпивали ее, это означало согласие на свадьбу («Фсё, сагласиндась, сагласиндась!» - Всё, согласна, согласна! ). Тогда устраивали застолье, на которое приглашались близко живущие родственники и соседи. Ночью или утром сваты с невестой отъезжали в дом жениха, где гуляние продолжалось. На второй день после сватовства свекровь пекла блины, а молодые ездили звать родителей невесты на блины. Если семья жениха не имела возможности справить свадьбу по полному чину, то пачат ярцаму считалось завершением свадьбы по вечерам . Но даже если планировался полный вариант обряда, невесту все равно после сватовства увозили в дом жениха.
Через несколько недель представители жениха приезжали в дом невесты договариваться о дне свадьбы; жених с невестой при этом не присутствовали. Накануне свадебного дня невеста мылась в бане у жениха, а затем он отвозил ее к родителям. Здесь невеста с подружками готовилась к предстоящим свадебным обрядам. Они плели из пакли и камышового листа косу с лентами и делали украшение из деревянного креста и листьев камыша, которое называлось крест или икона . Этот свадебный атрибут предназначался для свахи жениха (авакуды ) и имел название «ма зый ко сма» или «аваку дань ка са». Ее авакуда покупала у подружек невесты во время выкупа (см. ОНКН «Технология изготовления свадебного креста свахи (авакуды ) в мокша-мордовской свадьбе с. Малый Калтай»).
Второй этап. Свадебный день делился на две части: его первая половина проходила в доме невесты, вторая – в доме жениха.
Утром за невестой отправлялся свадебный поезд, который состоял из семи и более запряженных лошадьми повозок с дугами и упряжью, украшенными лентами, цветами и колокольчиками (см. фото 01). Кроме жениха в свадебном поезде ехали авакуда , атякуда , то ронь ка нды , первой повозкой управлял и нгольдень я кай (с ним ехала авакуда ), остальных кучеров называли куда т .
Когда поезжане заходили в дом, девушки забирали у них головные уборы, требуя затем за них выкуп. Жених выкупал углы и центр стола. Авакуда покупала у подружек невесты мазый косма и надевала на себя (см. фото 02).
После того как все садились за стол, родственницы невесты становились перед поезжанами и пели корильные песни, каждая из которых адресовалась конкретному свадебному чину. Важно отметить, что жениха при этом никогда не корили. Перед отправлением поезда на регистрацию, если кони не шли, ингольдень якай с плетью три раза обходил поезд против солнца, защищая его от сглаза. Ингольдень якай также останавливал свадебную процессию после регистрации по дороге в дом жениха, так как жители деревни, желая посмотреть молодых и выпить, перегораживали путь веревкой или вставали на дороге.
После регистрации в доме жениха молодых встречали его родители с хлебом-солью, обсыпали их хмелем и пшеном, чтобы сберечь от сглаза («чтобы не суро чили»). На последней повозке торонь канды невесты привозил ее постель (приданое), которую по прибытию в дом жениха продавал, требуя выкуп. Затем невесту закрывали в темный чулан или кладовку, а родственницы жениха пели ей корильные песни, громко стуча кулаками в дверь. Далее невесту уводили в сени, где авакуда (или арьхциава ) меняла ей девичью прическу на женскую – расплетала косу и заплетала волосы в две косы.
На застолье в доме жениха торонь канды или крестные собирали с гостей подарки, которые помещали в алюминиевую тарелку: «А потом вот торонь канды подарки собирает, этой тарелкой ходит трясёт, туда кидают эти подарки – булавки, гребёлачки» (Атманова А.Ф.). После застолья и одаривания молодых укладывали спать.
Третий этап. Период после брачной ночи длился от двух до нескольких дней и всегда завершался «тушением ови на» (тушением пожара), что означало конец свадьбы: «Пожар тушат – раньше была и щас также. Все тушат, там поют возле костра всякие песни. Костёр из дров, где колесо старое привезут от трактора, то дольше горит – резиновое, коптит. И вот вокруг этава костра гуляют, пьют. Колесо, штоб больше дыму была, больше и огня» (Атманова А.Ф., Разина З.Т.).
Мордва, как и славянские народы, использовала для сушки снопов овин, а так как при этом часто бывали пожары, то само слово «овин» у сибирской мордвы стало синонимом «пожара» (см.: Мокшин Н.Ф. Материальная культура мордвы: Этнографический справочник. Саранск, 2002. С. 111–112).
Утром после брачной ночи жених должен был продемонстрировать символы честности / нечестности невесты на специально испеченных для этого блинах: «Жених дырой сделает блин, покажет её родителям. Всем покажет, што она не девушка досталася, а если девушка, тогда целый блин покажет и стакан разобьёт» (Рябцева М.М.); жених покупал «разукрашенный овечьей шерстью» блин, что означало невинность невесты (см.: Волкова М.С., Щанкина Л.Н. С. 222).
В этот же или на следующий день в дом жениха заносили сор (солому, листья) и кидали мелочь, а молодые подметали пол наряженными вениками. Тогда же совершался своеобразный обряд породнения молодых с родителями друг друга: гости валили на пол матерей молодых, а жених должен был поднять тещу и назвать ее мамой, невеста так же поступала со свекровью. На второй день свадьбы исполнялось 40 матерных частушек на мордовском и русском языках.
При анализе содержания и структуры свадебного обряда камышенской мордвы-мокша и проведении сравнительного исследования наибольшее количество параллелей обнаруживается с мокшанской свадьбой Мамолаевского аймака Ковылкинского района Мордовии. Такие параллели не случайны, так как Мамолаевская волость некогда входила в состав Краснослободского уезда Пензенской губернии, откуда было много выходцев, переехавших в Сибирь.
Как бы не изменялись под действием социокультурных и исторических факторов структурные компоненты свадебного обряда и их содержание, как бы не редуцировались обрядовые элементы, главным остается целостность ритуала в восприятии самих носителей традиции, что, безусловно, присутствует в региональном сибирском варианте мокшанской свадьбы.
Сибирско-мокшанский свадебный обряд сопровождают два политекстовых напева, каждый из которых закреплен за определенным родом. На один поются песни родней невесты во время встречи свадебного поезда и за столом в ее доме, а на второй родственницами жениха исполняются песни для невесты в его доме. Почти все поэтические тексты свадебных песен содержат ненормативную лексику и выполняют в обряде корильную функцию.
Песни с напевом рода невесты и характерным конечным припевом «Кивась !» («Кива !») подразделяются на две группы по месту исполнения и адресатам. В первую входят общие корения сватов жениха на улице при встрече свадебного поезда (см. Аудиофайлы 01, 02):
1. Не кудатне коста сайхть,
Не кудатне кува сайхть?
Лоткыва пандыва,
Кафтэ панды ёткыва. Кивась!
(вариант последней строки: «Кафта пада ёткова. Кива!»
Перевод:
Эти сваты откуда едут,
Эти сваты где едут?
По оврагам, по горам
Между двумя буграми. Кивась!
(вариант последней строки: «между двумя половыми губами»).
2. Не кудатне чудатне,
Не кудатне чудатне.
Эльдень падонь губатне. Кивась!
Перевод:
Эти сваты чудаки,
Эти сваты чудаки.
Губы как у кобылы п… Кивась!
3. Кудатне сайхть марнык,
Кудатне сайхть марнык.
Марта скотянь сынарнык. Кива!
Перевод:
Сваты едут кучей (гурьбой),
Сваты едут кучей (гурьбой).
С ними жопу вытирать. Кива!
Вторую образуют персональные корения сватов, адресованные каждому свадебному чину со стороны жениха и исполняемые в доме невесты на застолье: «Грамм по двести выпьют и начинают, кто как может!»; «За столом кудатне сидят, а они [родня невесты] станут перед столом и упрекают. Ещё руками вот так на них машут, притопывают… руками и ногами, и языками, весь организм работает». Корильные песни пели следующим свадебным чинам: ингольдень якай, атякуда, торонь канды и, конечно, авакуда (см. Аудиофайлы 03–05).
1. Ингольдень якай,
Ингольдень якай.
Оцю вацень тапай. Кивась!
Перевод:
Впереди ходящий,
Впереди ходящий.
Большое говно топчет. Кивась!
2. Атякуда тонь сят,
Атякуда тонь сят,
Пяляс пинень ёньсат. Кивась!
Перевод:
Атякуда ты сам,
Атякуда ты сам,
Бешеной собаки ум. Кивась!
3. Мес пяк мазы жамаце?
Мес пяк мазы жамаце?
Бохарям панкс аваце. Кивась!
Перевод:
Почему у тебя красивое лицо?
Почему у тебя красивое лицо?
Затычка погреба жена твоя. Кивась!
4. Торонь канды вазваны,
Торонь канды вазваны.
Вазынь б(п)ылынь кепыди. Кивась!
Перевод:
Торонь канды телят посет,
Торонь канды телят посет.
Телятам хвосты поднимает. Кивась!
5. Айгр папа милезе, да,
Авакудась нилезе, да, кивась!
Перевод:
Жеребца х… весло, да,
Авакуда проглотила, да, кивась!
6. Авакуда тя туда,
Авакуда тя туда.
Ърьвенеце севыза,
Севым ши, да няиза. Кивась!
Перевод:
Авакуда, не спи,
Авакуда, не спи.
Невесту скорей забирай,
Веди в дом жениха. Кивась!
Авакуда была одним из главных персонажей свадьбы, так как именно она забирала девушку из одного рода и присоединяла ее к другому, поэтому ей пелись самые оскорбительные корильные тексты. Важно отметить, что жениха в обрядовых песенных корениях никогда не упоминали.
Этот политекстовый напев координируется с довольно свободным стихом, состоящим из 5–7 слогов с цезурой-словоразделом, отделяющей последние 2–3 слога. Поэтическая строфа корильных песен с припевом «Кивась» в основном состоит из трех-четырех строк, первая из которых повторяется дважды: ААВr; ААВСr. Обрядовый характер корений, наполненных ритуальными оскорблениями, выражается в том, что при их исполнении «не жалели голоса» (Н.М. Кочнева). Также важно отметить, что «ругали только песнями».
На второй политекстовый напев – рода жениха – исполнялись корильные песни, адресованные невесте (см. Аудиофайлы 06–10), когда ее заводили в темную кладовку в доме жениха и запирали там в одиночестве: «Невесту привезут к жениху. Хоть зимой, хоть летом – закроют в кладовку, и поют эти песни, упрекают всяка, всяка»; «Ой, как её страмили там, как страмили в этай в кладовке, ужас!»; «Невесту укоряют, в дверь долбанят еще, долбят. Вот «Тыбр-тама, табыр-тама» самай [эту самую] – «дой-дой-дой» по двери. Ходуном дверь ходит. Я одна, а их ведь не один там!»; «Это мы как облаиваем её».
1. Тыбр тама, табр тама.
Вярьде седьтнинь, алга седьтнинь (к)алафтама.
Одърьвянять вашу бекынц каяфтама.
Хуть каявцать (каясы) (к)аф дугазень дифэц-муфэц.
Хуть каявцать (каясы) аф дугазень наживафэц.
Перевод:
Верхние доски (потолок), нижние доски (пол) разрушаем.
Невесту беременную обвиняем.
Хоть не брата дело рук.
Хоть не брат нажил.
2. Мольсть кудатне, ърьвянякай, ашат кудса.
Ашат кудса, ърьвянякай, шяйбанясат.
Шяйбанясат, ърьвянякай, кев март втала.
Кев март втала, ърьвянякай, шайтантть алат.
Перевод:
Пришли сваты, сношенька, тебя нету дома.
Тебя нету дома, сношенька, ты в бане на болоте.
Ты в бане на болоте, сношенька, за каменкой.
За каменкой, сношенька, под чертом.
Песенные корения невесты были обязательным обрядовым элементом свадебного дня, правда, по некоторым свидетельствам, «в кладовку уводили не всех невест, а только тех, кого стоило ругать, все в деревне знали, какая она была [гулящая или нет]». Только после брачной ночи жених уже мог защищать невесту.
Второй напев координируется со строгим 12-тисложником, состоящим из трех слоговых групп (4+4+4). Даже исполняемая уже во время свадебных гуляний похабная «частушка» сохраняет четырехсложное строение слоговых групп, при том что мелодические характеристики напева и форма строфы иные:
Паксянь сараз, паксянь сараз,
Мишкань Санеть падать нарав.
Тят аварде тят аварде,
Тяда веде Крила пяльнесь понаявцы.
Перевод:
Полевые букашки, полевые букашки,
Мишкина Саня п… стриженная.
Не плачьте, не плачьте,
Приводи Кирилла, колышком оволосит.
Помимо двух политекстовых напевов, которые сопровождают свадебные обряды первого дня, в мокшанской свадьбе на второй день исполняются 40 матерных частушек: «Когда этот вон Никитин, когда вон в Рожковском дому… Он как-то матершиннаю песню спел нам – мы с Полиной с Кяжиной-то плясали, покойницей. Поля, говорю, ответим ему матершинну? – Давай! Я ему ответила матершинным. Он ещё. И Поля давай. И давай мы на перегонки – кто каво перебьёт матершинными песнями».
Скорее всего, данный обычай мордва-мокша Малого Калтая переняла у мордвы-эрзя из села Борисово этого же района, где пение 40 таких частушек ритуализировано: оно сопровождает приготовление обрядового «пятухного супа», а счет частушкам ведется при помощи отметин на потолке (см. ОНКН «Свадебный обряд мордвы-эрзя Залесовского района Алтайского края»). В Малом Калтае 40 частушек пелись на свадьбе без специальных действий, как и во время других праздников.
Во время застолья исполнялись также мордовские лирические и круговые песни («Туян, дидякай, туян, авакай», «Вири молян пиче керан», «Кайцта неян, мез неян», «Якак, якак, ялгаканей, лапа марта», «Панень стада» и др.), иногда и русские песни.
Итак, каждый род (жениха и невесты) оперировал одним напевом, связанным с текстами, содержащими ритуальные оскорбления противоположной стороны. Последний раз напев рода невесты (с припевом «Кивась ») звучал на Масленицу, однако на сей раз корильные тексты адресовались молодухе:
Масиньце драньце,
Масиньце драньце.
Авань пада кальце. Кивась!
Стирень варяга,
Стирень варяга.
Варьжамынза аряда. Кива!
Масленица.
Женская п… руковица. Кивась!
Девушки дыру,
Девушки дыру.
Посмотреть пойдем. Кива!
Видимо, таким образом родственники невесты, упрекая ее во время масленичной недели песней на родовой напев, окончательно открепляли ее от своего рода и музыкальными средствами маркировали ее статус представительницы рода жениха.
Представленные в описании поэтические тексты и переводы записаны под диктовку исполнителей с помощью зав. библиотекой А.Г. Самолкиной и директора клуба Г.В. Пушковой в с. Малый Калтай, некоторые тексты выверены и переведены профессором О.Е. Поляковым и носителем языка Д.Н. Кукиным.
В первом томе серии «Памятники мордовского народного музыкального искусства» можно обнаружить нотировки напевов свадебных мокшанских песен (№ 53–57), записанных в 1976 году в селах Ковылкинского района Мордовской АССР (с. Рыбкино, с. Мамолаево), откуда во второй половине XIX века переселилась в Сибирь мордва-мокша. По музыкально-стилистическим параметрам эти напевы весьма близки сибирским. Поэтические тексты корильных песен, записанных в Мордовии, также наполнены эротической символикой, как и сибирские варианты.
При том что в селах Алтайского края (Камышенка и Малый Калтай) проживали и более поздние мордовские переселенцы, приехавшие в 1920-х и 1940-х годах, свадебный обряд с его музыкально-фольклорным наполнением сохранен именно первопоселенцами, что подтверждается опубликованными в академической серии материалами.
Описание презентации по отдельным слайдам:
1 слайд
Описание слайда:
2
слайд
Описание слайда:
Мордовская свадьба интересна своими традициями и обрядами, театрализованными действами и персонажами, красочностью костюмов и красотой песен. В современном мире традиции забываются и сейчас, когда интерес к национальным ценностям начинает возрастать, мы возвращаемся к этническим корням для того, чтобы показать на сколько они важны и интересны. Ведь познавая свою культуру, мы познаем историю своего народа.
3
слайд
Описание слайда:
Свадебный цикл мордвы начинался со сватовства («ладяма» - мокша, «ладямо» -эрзя). Сватовство у мордвы проходило в несколько этапов. Прежде чем в дом невесты отправлять сватов для предварительных переговоров, туда шел один из родственников жениха («ингольдень якай» - мокша - «вперед идущий»). Придя в дом невесты, он садился под так называемую матицу, где, как считалось, пребывала хранительница дома. Под матицу гости садились еще и потому, что она якобы «опутывала», связывала, и тогда сватов уже не прогонят.
4
слайд
Описание слайда:
Окончательная договоренность о предстоящей свадьбе достигалась во время большого сватовства, которое называлось «симома» - мокша, «симема» - эрзя (букв. «питье») - «запой». Во время него договаривались о «кладке» за невесту («питне» - мокша), о подарках, которые она должна была сделать родственникам жениха, и о приданом.
5
слайд
Описание слайда:
У мордвы, как у мокши, так и у эрзи, существовал обычай после сватовства знакомиться с хозяйством жениха. Этот обряд назывался «дом глядеть» или «смотреть место» («васта варджама» - мокша, «тарка вачамо» - эрзя). Посещение имело шуточный, веселый характер: родственники невесты вооружались чем попало и грозили хозяину сломать печь, если он не откупится от них угощением.
6
слайд
Описание слайда:
Большое значение придавалось у мордвы выпечке свадебных пирогов в доме жениха. Особо торжественно, с многочисленными обрядами ставили для них тесто. В данном обряде активно участвовали родственницы жениха. Весьма оригинален свадебный пирог с начинкой из творога. Этот пирог у мокшан в языческие времена был обязателен на специальном молении в доме жениха, во время которого собравшиеся просили верховного бога Нишке, чтобы невеста родила семерых сыновей и столько же дочерей.
7
слайд
Описание слайда:
Венчание жениха и невесты сочеталось с обрядами, направленными на предохранение от злых сил. За невестой приезжал «свадебный поезд», который состоял из родственников жениха. Когда свадебный поезд подъезжал к дому невесты, ее родственники запирали ворота и требовали выкуп.
8
слайд
Описание слайда:
После венчания молодую пару встречали в доме родителей жениха. Здесь родители молодого встречали их хлебом-солью, осыпали хмелем. Этот древний обряд имел магический смысл обеспечения деторождения. У мордвы молодых встречала обычно и «овта» («медведь» - мокша) - женщина, одетая в шубу, вывернутую наизнанку. В руках она держала сковороду с хмелем и потухшими углями, которую подставляли под ноги молодой. Она трижды должна была отшвырнуть ее. В конце XIX в. этому обряду придавали значение определения характера молодой.
Мордовия − республика, где чтут традиции предков, но одновременно с этим, идут в ногу с прогрессом. Сегодня, как и прежде, мордовская свадьба, традиции которой складывались не одно столетие, проходит в виде представления. На празднике царит атмосфера самобытности и национального колорита. Трагичные сцены и причитания невесты, которая покидает родительский дом, переплетаются с задорными песнями, и плясками в избе молодого человека.
Мордовские традиции начинаются со сватовства, в ходе которого родители парня объявляют будущим родственникам о выборе суженой для своего сына. Обязательно спрашивают согласия барышни выйти замуж и только, если она говорит «да», начинается обсуждение предстоящего события.
Церемония включает обряд запой, который наступает через семь дней после сватовства. Родня молодого человека снова приходят с визитом в избу девицы, приносят ей подарки. Это могут быть украшения, платки и другие предметы. Хозяева приглашают гостей за стол и угощают их различными вкусностями. Будущая свекровь во время вручения подарков невестке по обычаю поет песню. Затем невеста благодарит всех за подарки, а родители оговаривают дату свадьбы и место ее проведения.
Подготовка к свадьбе
После запоя начинается активное приготовление к свадебному торжеству. Новобрачная готовит для будущих родственников подарки. В обязательном порядке эти дары должны быть приготовлены девушкой собственноручно. Раньше девушки ткали рубашки, вышивали вручную платки или полотенца.
Безусловно, требуется подготовить огромное количество для будущей родни. Сделать это в короткий промежуток времени практически невозможно, поэтому девушка готовит презенты за несколько лет до предполагаемого сватовства.
Угощение кашей и расплетение косы
Современное мордовское бракосочетание, обычаи которого включают угощение кашей и расплетение невестой косы, сопровождается причитаниями. Кашу невесте приносят родственники, она ее пробует и причитает о том, что скоро ей предстоит покинуть отчий дом. Невеста продолжает причитать и после того, как гости, угощавшие ее кашей, покинут дом. В этот момент она сама или с помощью матери расплетает косу и повязывает голову алой лентой.
Непосредственно за день до свадьбы девушка с родителями очищает сундук от нечистой силы и укладывают в него следующие вещи. В центр сундука кладут каравай, на него монетку. Монетки укладывают и по углам сундука. Не забывают положить в сундук лапти, чашку и ложку.
Свадьба
Мордовская свадьба обряды включает в зависимости от местности проживания молодоженов. Но торжество неизменно проводится как в доме девушки, так и у жениха. В родительском доме девушки в окружении подруг ждет появления жениха в коридоре. После выкупа гости со стороны жениха приглашаются в дома и все садятся за стол. Прежде, чем отправиться на венчание, девушка просит благословения у своих родителей.
После венчания свадебное торжество продолжается в избе жениха. Перед благословением родителей жениха, разбивается глиняный кувшин, под ноги молодых бросают зерна пшеницы. После праздничного застолья свекровь подходит к невестке и говорит ей особенные слова. Этот обряд символизирует о том, что теперь в этой избе раньше всех вставать и позже ложиться спать будет именно молодая жена.
Свадьба - одно из наиболее важных событий в жизни семьи. Традиционные обряды, приуроченные к разным ее этапам, должны были способствовать её благополучному ходу, а также объявлять о событии односельчанам и родственникам. Свадебные обряды Мордвы отличались большой сложностью и разнообразием, что определялось особенностями расселения, многообразием контактов отдельных групп этноса с соседями:
- Нередко, невесту жених попросту воровал. Правда, не сам: похищение организовывали его родственники. Происходило это во время во время того, как девушка выходила за водой к озеру, или рано утром во время гонитьбы скота на водопой. Её запирали в хлеву или клети у кого-то знакомых жениха и не выпускали, пока та не давала согласие на свадьбу. Такие умыкания невесты просуществовали вплоть до начала 20 века.
- Когда родители жениха находили подходящую партию для сына , то, решив свататься, отец должен был взять горбушку хлеба, вытащить оттуда мякиш и заполнить медом. Ночью он садился на лошадь и клал эту горбушку на воротный столб невесты, после чего стучал кнутом в окно, говоря хозяину, что приехал свататься к его дочери и уезжал, что есть силы. За ним тут же организовывали погоню, и, если догнать отца жениха удавалось, эту горбушку ему возвращали, давали отказ в свадьбе и избивали. В противном же случае, отец невесты доезжал до дома жениха, так же стучал кнутом окно и давал согласие. Против этого обычая мордва никогда не шли, так как считали, что, несоблюдение повлечет за собой гнев богов. Могли они лишь подыграть: если жених был неугоден, например, беден, то догнать его действительно пытались изо всех сил. Если же это была хорошая партия для дочери, то догоняли «для вида»: ехали медленно и неторопливо.
- Во время сватовства в одном доме собиралась родня и жениха, и невесты. Каждый должен был принести с собой каравай хлеба. Уходили домой они опять же с караваями, только другими: родня невесты брала хлеб, принесенный стороной жениха, и наоборот.
- На свадьбе у мордвы было очень много даров : от невесты родне жениха, от родни невесты в приданое, существовало даже, так называемое «прощание с улицей»-невеста всем девушкам, проживающим на одной улице с ней, дарила кольца перед днем своей свадьбы, а всех парней угощала вином.
- В день свадьбы родственницы жениха пекли специальные свадебные пироги: от 5 до 9. Каждый из них имел свое предназначение, особый внешний вид и начинку: пирог для отца невесты, матери, крестной, подружек и т.п.
- Молодую жену обязательно представляли умершим предкам мужа : молились и просили принять ее, как нового члена семьи. Девушка же приносила им дары: рубахи, пояса, кокошники-их раздавали бедным.
- Сразу же после свадьбы невеста не имела права навещать свою родню и родителей, даже если жили они через два дома. Спустя две-три недели после бракосочетания, за девушкой приезжали и увозили к отцу на месяц. По прошествию этого времени, муж со своими родителями возвращался за женой. Этот обряд назывался «возвращение-отступление», лишь после него муж и жена могли гостить у своих родственников когда им это было угодно.
В настоящее время традиции мордовской свадьбы потерели большие изменения и во всем своей многообразии проявляются лишь в некоторых поселках и деревнях республики. Однако, есть и те, которых придерживаются даже самые современные семьи в городах республики, отдавая дань истории и культуре своего края.
